— Так думаешь лишь ты или весь Кашмир? — спросил посол и едва удержался, чтобы не скривиться.

«Очень плохая фраза! — мысленно завопил он. — Какого дьявола ты не мог выразиться иначе⁈»

Кальпур не просто так был вторым послом Сайнадского царства, а не первым. Мужчина постоянно задавал грубые вопросы, всё время отталкивал там, где нужно сближаться. Обострял в моменты, когда необходимо было льстить.

Твоя ладонь, — сказал однажды его отец, — предназначена сжиматься в кулак и бить лица, а не щекотать задницу.

Странно, что с таким характером он умудрялся поддерживать дипломатические отношения со всеми нужными Сайнадскому царству личностями.

Вот только лорд Челефи не показал никаких признаков оскорблённости. Его улыбка не померкла ни на мгновение.

— Считаешь, так думаю лишь я? Нет, так думают все, кто умеет видеть дальше собственного носа, Кальпур! — добродушно произнёс он. — Или такие, кто видел свою смерть.

«Похоже, Челефи совсем не против дерзких вопросов, — с долей облегчения подумал посол. — Но тему лучше сменить».

— Заметил, ты предпочитаешь ездить без охраны? — демонстративно оглянулся дипломат.

— Тебя это волнует? — хмыкнул кашмирец.

Конечно, всё вокруг было наполнено всадниками Челефи, включая и спустившиеся с гор племена бахианцев, часть которых управляла телегами, что перевозили тяжёлые и уже устаревшие модели инсуриев, но сам «лорд» с послом ехали одни, если не считать помощника самого Челефи — Эралпа — и невысокую, худощавую фигуру в капюшоне, следовавшую за ними.

Кальпур предположил, что это мог быть сион-телохранитель, хоть и сомневался. Обычно сионы были рослыми и сильными, ведь алхимические добавки стимулировали рост мышц и немного самого тела.

Впрочем, дипломат не исключал ничего, а потому лишь пожал плечами. Правда, сам он считал своё нахождение здесь крайне высоким риском, ведь лишь недавно императрица Милена добавила к награде за голову Челефи ещё пять тысяч золотых. В общей сложности сумма выросла до пятнадцати тысяч. Огромные деньги! Возможно, это говорило о её отчаянии.

— Разумеется, волнует, — с долей возмущения согласился Кальпур. — Ты — знамя мятежа. Без тебя Кашмир окончательно затихнет и смирится со своим статусом колонии Империи. Царь Велес был бы глупцом, если бы не понимал таких очевидных вещей.

Челефи с трудом сохранил улыбку, но она всё равно дрогнула, а потом сошла на нет.

«Он понимает, что на кону, — осознал посол. — Но думает, что необходимо постоянно демонстрировать свою уверенность и силу. Хотя… среди этих дикарей, скорее всего, так оно и есть».

— Не беспокойся об этом, — с долей раздражения заявил кашмирец.

— И почему же? — Кальпур же, наоборот, улыбнулся шире.

— Я не умру просто так, — ответил Челефи с болезненной уверенностью. Дипломат почему-то представил себе одинокого странника, чьи ноги поразила гангрена, а при себе есть лишь тупой нож.

Кальпур признал, что ему скорее нравится собеседник, чем не нравится, однако это лишь укрепляло его сомнения по отношению к Челефи. Причина проста — второй посол всегда (даже в детстве) испытывал слабость к тщеславным людям, чья уверенность перерастала в самоуверенность. Он находил их чрезвычайно дерзкими и признавал, что зачастую их планы оказывались абсолютной неожиданностью для противника. Вот только, в отличие от первого посла, Гердея, Кальпур никогда не позволял чувствам взять над собой верх.

Обязательства требовали доверия, а доверие требовало демонстрации. Царь Велес направил его оценить лорда Челефи, понять, можно ли вести с ним дела не как с очередной мелкой сошкой, что будет создавать помехи Империи, а как с гребнем волны, которая сокрушит их могущественного соседа.

В глубине души Кальпур признавал, что его царство имеет множество проблем и недостатков, но, несмотря на всё это, он любил свою родину, не желая, чтобы она стала лишь очередным сырьевым придатком Империи, такой же колонией, как и остальные страны. И сейчас появился отличный момент, ведь армия Дэсарандеса с головой погрузилась в новую войну, сокрушая вольные города бывшего Нанва. Один захвачен, осталось ещё пять, что означает наличие достаточного количества свободного времени, дабы осуществить собственные планы.

Велес ещё не собирал армию, но его двор готовился к этому, строя логистику и рассылая дипломатические миссии. Несмотря на свою не слишком дружелюбную политику, Сайнадское царство предпочитало грабить, а не захватывать, а потому не могло представлять столь же большую угрозу, как Империя, которую надо уничтожить.

Вот только желать зла и причинить реальный вред — совершенно разные вещи. Необходимо соблюдать предельную осторожность. Царь Велес не мог бездумно бросать игральные кости, надеясь, что сумеет одним решительным ударом уничтожить старого могущественного врага. Хотя причина была не только в этом. Император… Дэсарандес казался неизвестной величиной, которую нельзя было просчитать. Даже если слухи о нём правдивы хоть на десятую часть, это очень опасный и хитрый противник. Кальпур не исключал, что он может специально выманивать своих врагов, чтобы сокрушить их в одном решающем бою, оставляя их страны без самых сильных и боеспособных частей.

В любом случае ныне Велесу нужна была уверенность, что Челефи именно тот, кто ему нужен, и что его армия бродяг, дикарей и убийц способна добиться успеха. Не просто грабить мелкие поселения и деревни, не просто нападать на караваны купцов и проводить диверсии в стане врага, которые были Империи словно укусы надоедливого комара, но и на самом деле воевать.

Прежде чем Сайнадское царство начнёт обеспечивать кашмирцев оружием, деньгами, инсуриями и собственными людьми, в которых Челефи и остальные так нуждались, им было поручено задание: доказать собственные навыки и решимость. Именно поэтому армия сейчас направлялась в сторону Морбо. Это будет демонстрацией, засвидетельствовать которую ехал лично Кальпур.

— Дэсарандес и его шавки посланы Кашмиру в наказание, — продолжил Челефи. — Он обернулся для нас демоном преисподней, стал нашим возмездием. Мы, — ударил визирь себя в грудь, — растолстели и обрюзгли, потеряли веру в строгие пути наших предков. Стоит возблагодарить Хореса! Двуликий сжёг жир с наших боков, загнал истинных сынов Кашмира в Саванну, горы и пустыни, где мы и родились, — Челефи посмотрел на посла взглядом, в которым ощущалось растущее безумие. — Я — избранник, чужеземец. Тот, кто изменит всё. Через два года Империя падёт, помяни моё слово.

— С чего ты это взял? — Кальпур снова спросил не совсем то, что было нужно. — Откуда эта уверенность?

Челефи рассмеялся, показывая удивительно крепкие и белые зубы.

— Покажи ему Йишил, продемонстрируй своё искусство, — повернулся он к человеку, которого дипломат посчитал сионом.

Кальпур оглянулся и даже притормозил коня, чтобы получше рассмотреть этого всадника, который снял капюшон, обнажая молодое и красивое женское лицо.

«Совсем ещё девчонка, что это?..» — он оборвал самого себя на середине мысли, ведь всё понял.

Солнце вспыхнуло вокруг контуров её тела, а потом… рядом образовался десяток всадников — точных копий самого Челефи. Миг — и их количество возросло до сотни.

Это создало небольшой затор в центре войска, но конница «лорда» уже не в первый раз столкнулась с такой ситуацией, а потому весьма уверенно сворачивала в стороны, огибая неожиданное препятствие.

— Колдунья! — дёрнулся Кальпур. Скорее не от факта того, что встретил мага — всё-таки в Сайнадском царстве, как и во всём Тораньоне, каждый пятый житель традиционно обретал чудо (или проклятье) волшебства, — а от неожиданности. Ведь даже не мог предположить, что у «лорда» окажется доступ к магам.

— Пробудившая ультиму, — довольно заявил настоящий Челефи. — Эралп, продемонстрируй!

Помощник «надежды Кашмира» едва заметно сморщился, но послушно извлёк короткий меч и подъехал к первой же копии Челефи. Удар клинком был заблокирован двойником, а потом они начали ленивый обмен ударами, чисто ради потехи одного зрителя.